Гурыч

Главы: 1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11, 12, 13, 14, 15, 16, 17, 18, 19, 20, Эпилог

2.

Проснувшись следующим утром почти в полдень, я обнаружил у обычно оживленного кострища только Седого, раздувающего угли и подкладывающего в тлеющую середину скрученные пучки сухой травы. Тот долго пыхтел, кашлял, сердито отмахнулся от протянутых спичек. Надежда на огонь пропала было совсем, но упрямство было вознаграждено и вскоре по комкам сена побежали струйки дыма с бледно-красными язычками, а затем пламя постепенно охватило заботливо подложенные вчерашние обугленные головешки. Седой победно посмотрел на меня, в ответ я только фыркнул, подняв новую волну нездоровой мути в начинающей трещать репе:

– Тоже мне. Мы в глуши что ли? Спички есть ведь. Мог бы и не пижонить, все равно девка спит еще.
– Ошибаешься. Они еще часов в десять отбыли. Похавали вхолодную, за четверть часа. А потом сели на велики и покатили куда-то. Это ты соня такая, что спишь после пережора… А про спички и костер я тебе еще расскажу сейчас.
– Всей толпой? На великах? Да откуда взяли-то? Первая аномалия всех накроет, идиотов.
– Не всей толпой, а вдвоем только – прокатиться. Было у них два велика в фургоне, оттуда их вытащили и поехали. Не боись, Писатель Зоной отмечен, я всегда говорил. Ничего им с ним не грозит, вот увидишь. Жаль, я стар для этого похода, тоже бы пошел, далеко они заберутся, чую так.

Сказать было нечего. На великах! Прокатиться! Тут иной раз болтиками дорогу до АТП по новой прокидываешь… А Седой, между тем, продолжал.
– Так вот. Случилось это с год назад, на Огненном кольце…
– Погоди-ка, Седой! На каком, нахрен, Огненном кольце? Ты эти сказки соплякам рассказывай. За последние полтора года не попадалось ни одного старика, который был бы там. Про молодняк и разговора нет. То ли закрылись те места, то ли не было их, сказки. А ты вообще постоянно здесь. Уж наверное оттуда ты пришел бы не пустой, не греб бы сейчас золу рукавами, а? По слухам, один поход туда может обеспечить до конца дней.
Седой грустно посмотрел на меня. В его взгляде не было ничего, кроме жалости к убогому поисковику сорока двух лет, не ходившему дальше Армейских складов. Не обращая никакого внимания на мою реплику, он продолжал.

– Об этой аномалии ходили легенды с начала Зоны, наверное. Ну… конечно не с самого первого дня, но, сколько помню себя здесь – все время слышал о ней. Не часто, это да. Так ведь некому и рассказать, если ее руками щупали единицы. Поэтому истории похожи одна на другую, их ведь всего с нескольких и пересказывали. Сначала думали, что это, мол, место такое, особенное. Ну, куда находишь путь и – тут же будет тебе счастье. Искали – не нашли. То, что нанесли на карты с рассказов якобы очевидцев, не подтвердилось ни в одном разе, понял? Рассказчиков ославили бы болтунами, если бы у тех репутация и пушки не имелись… в общем, народ во мнениях разделился. Но одно точно: притаскивали оттуда сразу и помногу «огненных» артефактов, против них не попрешь. А я знавал одного человечка, который мог знать и побольше. Даня Фарт. Пока все спорили, он помалкивал, вот только с добычей не один раз приходил. Ну и уговорил взять меня с собой. Так пошли мы не на кудыкину гору, а всего-то углубились в звериные места в северной части Рыжего леса. Даня в руках Коготь держит зачем-то. Выбрали местечко, сказал сам, что, мол, здесь и подождем. Как выброс начался, гляжу: будто ударная волна идет прямо на нас, Фарт сказал укрыться в каменном мешке между скал.

В общем, накрыло, погрохотало, вылезаем из пещерки, а вокруг – десятки, сотни Жарок, обычных и «скачущих», пульсирующих таких – они способны вспыхивать то в одном, то в другом месте. А между ними будто озерца воды или жижи какой, температуры гораздо ниже ледяной… не знаю, как так. Тоже аномалия, Заморозка называется. Я думал, что они только в подземельях бывают, выходит, что нет, не только. Иней от них расползается, тает от скачущих Жарок, а если та в озерцо сиганет, аномалии схлестнутся – вот тебе и артефакт. Фарт строго-настрого мне приказал от пещеры больше чем на 20 метров не отходить, чтобы конец выброса нас на том же месте застал, но куда там! Увидел я впервые такую Жарку… будто раскаленную добела, а возле нее аж несколько Когтей да еще… Протуберанец! Да, он существует, точно знаю. Далеко лежал, метрах в пятидесяти. Мне бы, придурку, оглядеться, сразу бы заметил, что мы уже и не в лесу, что деревья будто раздвинулись, оставив только почерневшие старые пни и мертвые кусты какие-то… куда там, потерял голову, схватил это богатство, насобирал мелочи вроде Ладоней. Мелочи! Тут и этот артефакт не частый гость, а там…

Жадность, в общем, меня обуяла. Потом смотрю: нету рядом ни Фарта, ни тех камней, ни деревьев. Бегал, кричал – ничего. Понял: забрала меня та аномалия. А холод начинает давать о себе знать… Я же говорю, там либо Жарки, либо озерки эти, Заморозки, я наступил в одно, так у меня тут же дыхание перехватило, ботинок и комбез до пояса обледенели. И понял тогда: пропал. Видать в выброс только открывается аномалия. Стою с полным рюкзаком артефактов, вокруг дубак. В Жарке ведь не согреешься, от нее жар как в вытяжку, вверх уходит, это в нее войти надо… в последний раз. Насобирал каких-то веток с куста, мха, пытаюсь костерок развести. Спичек извел с десяток. Тоже думал: фигня, полная коробка. Развел матюками и молитвами, но ненадолго. Дерево то почти не горит, не наше будто, ледяное насквозь, тяжелое как железо. Тогда вспомнил слух один, что если огненный артефакт в Заморозке живым огнем точечно нагреть, то в нем реакция начинается и он сам по себе сгорает. Вошел в иней, уложил чахлую кучку местных негорючих дров, зажег спичку, приладил огонек под Ладонь, та как вспыхнет! Ровным таким пламенем, только тает на глазах и с ней сам костер занялся, наконец, всерьез. Артефактов жаль, конечно, пришлось подкладывать еще и еще. Зато тепло… Если бы не моя жадность, начал бы с дорогих артефактов, был бы в прибытком. В общем, за какой-то час-два… а, может, больше, не помню, голова как ватная была, на часы не смотрел… сжег я таким образом все артефакты, что нашел, остался только Протуберанец. А что делать, все равно умирать. Как только его в костерок свой положил – тут и рвануло, я аж на землю свалился и вырубился. Очнулся от того, что меня Фарт водой поливает. Не бросил, сказал, что решил до следующего выброса ждать, а тут будто молния шибанула и я появился. Драный весь. Мне этот поход дорого обошелся, новый комбез пришлось покупать, да и отошел не сразу. А ты говоришь, спички. Попадешь вот так – научишься не только на них надеяться. Все отдашь, что есть.

История впечатляла, конечно. С другой стороны, Седой как рассказчик небылиц славился. Ладно, не обижать же старика… Спросил из вежливости только одно.
– Седой, так а как же попадают в это Огненное Кольцо? Сам-то что думаешь?
Седой повертел в огне палкой, поворошил угли, прикурил «козью ножку» и, часто моргая от едкого дыма, ответил:
– Я кумекал с одним умным человеком потом. За мой рассказ он мне «Севу» выдал, во как. Из ученой братии. Так вот, он сказал так: Огненное Кольцо – это как отдача, волна, блуждающая после Взрыва, породившего Зону. Раскрывающаяся и схлопывающаяся реальность, выброс отбрасывает ее край, а пока он длится, реальность застывает, как открывшаяся рана. Там много всяких умных слов, насчет амплитуды, длины волны, наложений на свои отражения. Потому и Кольцо… расположено оно вокруг некоего эпицентра и мы его вычислили, о, как! Угадай, что это?
– ЧАЭС, что же еще!
– А вот и нет. ЧАЭС тут вообще ни при чем. Ученые там долго колупались и вычислили точку, эпицентр выбросов. Это почти ЧАЭС, но в сторонке, километра три от «четверки». Но прикол в том, что и эта их информация ничего не стоит. Они расставляли датчики, посылали добровольцев, где Кольцо должно открыться. Ничего. А я секретик этот разгадал. И навели меня на след слепые псы. Заметил, что они скулят и припадают к земле не перед каждым выбросом?
– Не замечал как-то. Не до этого.
– А мне было до этого. Думаю: а что-й-то к земле? Чуют что-то? Ну и достал у ученых приборчик один, на несколько дней. Сейсмометр. Научили они меня с него показания снимать, а мне, собственно, и нужно-то было определить, далеко ли находится источник подземных волн. Ну, собаки же что-то слышат! Так вот, они припадали в земле каждый раз, когда было землетрясение, вот как. Ну а дальше я месяца три на пузе проползал по всей Зоне, был и в Копачах, и на Рубище, мужик один меня даже в Черную балку водил. И все одно к одному ложилось, все дистанции радиусами пересекались в одном и том же месте. Лаборант ученых за небольшие деньги рассчитал мне… как это… «эффект колокола». Ну, знаешь, когда на определенном расстоянии колокол слышно, а не должно, вроде как волны накладываются и усиливают друг друга, а в других местах гасят, поэтому и слышно – кругами. Резонанс. Здесь точно такой же случай. Радиус наибольшего резонанса получился всего один в Зоне… естественно, исходную точку я дал подальше от реального места, отправил этих дурачков аж на Болота, а подземные волны заменил на некое гудение в воздухе… там контролеры водятся и гудение наверняка обеспечат. В общем, наложил я радиус на карту с точками, что составил. Есть тут сейсмостанции: Глушковичи, Норинск, Подлубы. Они вне Зоны, но в Зоне есть… ладно – четвертая! Точнее, это вроде как санаторий или профилакторий, но профильный, для непростых работников непростых систем, сечешь? Отдых без отрыва от работы и маскировка сейсмостанции отличная. Вокруг нее и образуется радиус Огненного Кольца! Места ныне малохоженные, вот и все. Ну, я решил подтвердить догадки, пошел. И – вот!

Седой достал из кармана плаща предмет, оплывшую закорючку, изгибающуюся на манер серпа. Коготь. А затем протянул артефакт мне и задымил своей махрой пуще прежнего.

Это был очень дорогой подарок, а по делу Седой врать не любил. Рассказывать, прикалываться, но не врать. Я только осторожно спросил у него:
– Почему? Почему мне, Седой?
Он выбросил окурок в огонь, посмотрел на меня близко-близко, прямо в глаза и ответил, почти шепотом:
– Потому что чую, что пригодится. Радиус на КПК не буду наносить этот секрет слишком дорог, да и не всем полезен. Но вы пойдете не на ЧАЭС, я знаю. И скорее всего не через Припять. Запомни название – Нежитное. Это и есть четвертая сейсмостанция, замаскированная под спецсанаторий. Ее саму не ищи, есть мысли, что не пусто там, раз она работает. Если группа выживет, выводи ее туда, если что. Точку на карте я тебе ставлю, давай КПК. Та-а-а-к. В том районе не должно быть привычных тебе аномалий, но есть какие-то неизвестные мутанты, вроде как от человека произошедшие, полулюди, название говорящее, как знал кто. Так что жди погоню… Точнее – не жди, лупи во все лопатки. Нежитное – оно же на некоторых довоенных картах еще значится как пансионат «Солнечные Дни», это… вот здесь. Место дурное по славе, но новости такого рода быстро стареют, не верь легендам. И вот там, по моим прикидкам, вас будет ждать сюрприз, примерно через три дня, в четверг. Ни под каким соусом не уходите оттуда. Уверен, что останется вас… меньше и что обложат по полной программе. Через сюрприз и уйдете от врагов. Точное место прорыва в Огненное Кольцо найдешь: «Коготь» поможет. А внутри до следующего выброса придется как-то дожить, если Протуберанец сразу не найдете, так что артефактов не жалей, пока не вышел – не твое. Может и не понадобится… и я не знаю, где вас выкинет, главное – тут же уходите с места «проваливания», иначе как выброс кончится – по логике тут же вышвырнет обратно, на том же месте вас и найдут. Но точно не знаю, извини. Уйти – надежней. Уходите, без намерения вернуться, дорога ваша всегда в один конец. И вот, пару свитеров советую прихватить тебе, Писателю и… нет, пусть Писатель прихватит для нее, больше никому пока ни гугу. Почему ты? Писатель – герой, кверху дырой. Он лезет на рожон, думая, что все круты как он сам, а остальных я знаю плохо, пришлые они здесь. Если ты внимательно слушал, то выживете.

Седой вытащил флягу, открутил, было, крышку и вдруг схватил меня за ворот, зашептав прямо в ухо:
– Никому, я сказал! Не я жадный, ты пропадешь, если секрет не тот человек раньше узнает. А «не тот человек», да и не один, здесь уже скоро будет, тут много гадать не нужно, куда и зачем они поехали.
Сказав это, он, наконец, приложился к фляге и в мою сторону потянуло характерным запашком самогона… и еще чем-то знакомо сладковатым. Похоже, старик настойки на грибах местных перебрал, есть тут местный знахарь один, говорят. Или знахарка. Давно грохнуть эту бабку пора бы, с того самогона частенько сталкеры муть несут, да и в аномалии влипают… Да, вроде, женщина. Сама по себе аномалия.

Но, кстати, рассказал мне еще Седой, как Алена так ловко договорилась с нашим суперменом. Я-то уже сильно не в форме был и, видать, не помнил, а Седой то ли воду пил, то ли спирт ему вместо воды. В общем, Алена, когда поняла, что Олег не горит желанием участвовать в их таинственном мероприятии, начала строить глазки одному нашему увальню, Жорику Оглобле. Тот умом не вышел и, естественно, как оказался вблизи, руки-то и распустил. Далее оставалось только запищать и дождаться спасителя. А уж как доуговорила, я предполагал и так.

Трепаться – оно завсегда хорошо, но время обеда уже, а там и вечер рядом… Памятуя наставления Писателя, я оставил старика вшториваться своим напитком дальше, у меня еще были дела. Когда я проходил мимо киношного палаточного лагеря, удивился спокойствию, с которым кинооператор доставал кофры, готовил камеру, что-то протирал… Черт, вся эта дурень должна здорово весить, вряд ли можно рассчитывать на них как бойцов или хотя бы носильщиков. Ну да ладно, платить будут не за это. Подумав так, сам расхохотался: уже сунул голову в петлю, а до сих пор не знамо за что. Ладно… кое-кому придется на этот счет просветить, иначе… Подняв пару своих нычек неподалеку, скинул Сидоровичу практически все, прибавив кое-что относительно ненужное из рюкзака. В том числе пришлось продать практически новый отрез обувной кожи, добытый в подвале деревенского лабаза, из этого довольно грязного и задубевшего рулона я планировал соорудить себе нарукавники на случай столкновения с собаками. Туда же пошли: мой бывший трудяга АКСУ с заедающим уже затвором, несколько радиоактивных артефактов, набор шахмат без одного белого коня, добытый… не помню уже, где. За это получил непромокаемый чехол для КПК, несколько армейских медкомплектов и полтораста патронов к автомату. Сидорович еще совал тушняк с истекающим сроком годности… предложил ему засунуть его… ну да ладно. Напомнил про бесплатные патроны для группы. Скорчил рожу, но дал еще сотню. Как раз, выходя из подвала мироеда, услышал непривычное для этих мест заливистое треньканье звонка… накатались, видать.

Зол я был на Писателя, что есть, то есть. Продать столько добра по дешевке… Выйдя к костру, сердито посмотрел не него, слезающего с велосипеда, похлопал себя по карманам, дескать, все, приятель, нищий я. Однако Писатель и бровью не повел. Алена пошла к киношным палаткам, а он залез на свой чердак, и, пока я набивал пять своих абаканских магазинов патронами, не появлялся. Затем сверху спустилась на веревке канистра, позже – еще одна, их подхватил совсем зеленый солдатик, дожидавшийся у лестницы, а затем натужно потащил в сторону блокпоста. А затем появился сам Олег, как ни в чем не бывало, начавший чистить своего «Грача», для него это был целый ритуал. Только рокот мотора вывел его из этой прострации, пистолет отправился в кобуру, а сталкер, поднявшись, пошел встречать непонятный звук, оказавшийся вчерашним капитаном, верхом на видавшем виды мотоблоке Сидоровича. Прицеп сзади был накрыт брезентом и завязан зеленым капроновым шнуром. Колымагу поставили пока в сторонке.

– И это все? Лучше было взять отделение военсталов.
Капитан был недоволен зрелищем нескольких явно скучающих небритых мужиков. Писатель протянул ему кружку с чаем.
– Ждем остальных. Ничего не поделаешь, капитан.

«Остальные» не заставили ждать себя слишком долго: минут через десять со стороны дороги донеслись протестующие крики и если бы не солдат, заботливо оставленный капитаном, наверняка началась бы стрельба. Вскоре бушевала уже вся поляна у костра, когда к собравшимся приблизился злейший враг этих мест – отпетый бандит, здоровенный шкафина по прозвищу Леха Полосатый, получивший свое погоняло за три шрама через половину лица, оставленные когтями кровососа. Естественно, со своим неразлучным корешем и подручным Вованом Похреном. Этот его дружок-отморозок тоже ничего себе фрукт: зарекомендовал себя целой серией подвигов и полной нечувствительностью к боли, как своей, так и чужой. Говорят, ему хотели дать прозвище не раз, но он все время говорил, что похрен, мол. «Живу – как могу, зовите Вованом, а дальше похрен, прибавляете – на свою корму приключений»… но все равно Похрен к нему приклеилось, впрочем, без особых возражений. Оба были одеты в обычные сталкерские комбинезоны, у обоих были практически новые «Абаканы». В общий круг не спешили, присели поодаль на поваленную бетонную «шпалу» от давно сожженного столба. Закурили, все – молча.

Еще через полчаса пришли двое не менее известных людей – охотник на мутантов Семен Зверобой и Ваня Подсадной, тоже постоянные напарники, прозвища которых говорили сами за себя. Вот уж не знаю, что их заставляет выбирать именно такие занятия… возможно это здешняя форма садомазохизма? Ну… одному нравится постоянно быть приманкой, другому давать напарнику быть приманкой. Шутка, конечно. Подсадной – такая приманка, о которую зубы сломаешь, он, рассказывали, специально по своей стратегии работает: когда зверь напротив – то не так страшен, когда далеко и его не видишь. Помимо прочего, оба хорошие следопыты. Да и не болтуны, на хорошем счету практически у всех, на кого работали и поэтому исключительно независимы. Вот и теперь, тоже не вливаясь в общий круг, присели к бандитам и завязали неспешную беседу, поразив этим нашу радикально настроенную непуганую «зелень».

Похоже, все. Интересно, сколько стоит организаторам эта экспедиция, раз они умудрились собрать в нее лучших специалистов, мокрушников и охотников, полностью игнорируя всех прочих ветеранов в радиусе пяти километров? И, черт возьми, зачем это все? Неизвестность начала круто напрягать. Сказал бы про всю эту секретность «детский сад», да только ни разу это на игру не похоже, с такими авансами… Писатель не впрягается попусту, а тут Седой еще со своими россказнями, похожими на бред наркомана, если бы не Коготь. За такой сувенир кое-где голову отрежут во сне, а тут…

Из размышлений меня вырвал резкий рявкающий голос капитана:
– Внимание! Всем нашим… – тут он запнулся – собраться к палаткам на инструктаж. Остальным носа не совать!
«Наши» поднялись и, кто посмеиваясь, кто кряхтя от возмущения таким панибратством военного, все же зашагали к лагерю киношников. Там расселись полукругом, глядя на подготовленные кофры с камерами и какими-то дополнительными прибамбасами. Появилась и Алена, естественно, в сопровождении Писателя. Тот присоединился ко всем, а девушка выступила на оставленное возле камер центральное место и оглядела собравшихся. И… не понравился мне ее взгляд. Шикарные волосы были уже убраны под черную бандану, а жилет-сетка заменен на новый легкий бронежилет. Все, праздник окончен, тянуть больше не стоило.

– Уважаемые сталкеры. – Голос ее даже не дернулся, ни тени волнения. – Здесь и сейчас находится, как мне сказали, лучшая команда специалистов в различных областях местной жизни. Всех вас собрали для важного и секретного дела. Я и моя киногруппа снимаем здесь фильм, два моих спутника, Сергей и Анатолий – очень талантливые операторы, оснащенные высокопрофессиональной аппаратурой. К каждому из них прикреплен военный сталкер с целью обезопасить от разного рода неожиданностей. Меня и Олега Николаевича – она указала на Писателя – охраняет капитан Мурашкин – взмах в сторону капитана. – Олег Николаевич попутно является главным актером нашего фильма, элементы сценария которого будут раскрыты вам по мере хода съемок. Ваша задача: охранять группу, предупреждать неприятности взаимоотношений с местными… сталкерами и не только. И, разумеется, обеспечивать техническую часть организации сценария съемок. В том числе загон и привлечение животных, если это потребуется. Не сомневайтесь, потребуется точно.

Полосатый поднял руку, характерно щелкая пальцами. По лицу Алены пробежала усмешка.
– Само собой, вознаграждение. Каждый из вас получит за этот поход по десять тысяч долларов. Это, если можно так выразиться, базовая ставка, без учета времени. Но она будет пересмотрена в меньшую сторону или до полного сокращения в случае прерывания работы. Кроме того, будут и дополнительные выплаты по результатам рабочих заданий. Расчет произойдет на этом самом месте – когда вернемся. Горячие головы могут не беспокоиться, деньги будут доставлены только после завершения задания. Аванс же вы получите, но не деньгами. В условиях Зоны, как сказал мне капитан Мурашкин, это полезнее во всех отношениях. Думаю, самое время выслушать и его.

Девушка прошла и села рядом с Писателем. Капитан занял «трибуну».
– Всем сол… участникам. Первое: я – командир службы безопасности, мои приказы исполнять, не задавая вопросов. Я не специалист в аномалиях и мутантах, вы не в армии, поэтому если вы считаете, что нам нужно менять тактику или маршрут – докладывать немедленно, чтобы группа не подвергалась опасности…
Тут он неожиданно запнулся, понимая, что в целом сказал пару взаимоисключающих глупостей. В наступившей тишине негромко послышался спокойный голос Зверобоя:
– Ты, начальничек, это… форму бы снял, что ли. Люди нервничать будут, да и у тебя хлопот не убавится, если не твоих друзей на прогулке встретим. Ну, хоть погоны спори. Броник твой, вроде и без погон хорош. Да и своим военсталам скажи.
– Броник? – капитан явно затянул интригующую паузу и сделал знак рукой двоим военсталам, отдыхающим в сторонке. Те через пару минут подкатили к нему уже упоминавшийся прицеп, уже отцепленный от мотоблока. Капитан прищурился и повторил:
– Броник?
И отдернул брезент.

Я сразу понял, что этот поход добром для всех не кончится. Слишком серьезными были посулы и слишком страшным и… классным было содержимое прицепа. Он был разбит на две секции простой широкой доской, в одной грудой были навалена экипировка, в другой – оружие. И не какие-то пээмы и калаши… РПКС, Вал, Гроза… И одежа на том же уровне… Все казалось даже новым… пока не взяв в руки то шлем, то край бронекостюма, я не заметил там характерные заделанные армейской мастерской повреждения.
– Трофеи, капитан? – Зверобой деловито поворошил кучу, а потом сам же и ответил: – Не, не трофеи. Это ведь списанное с мертвецов, верно? С ваших погибших вояк… и где только насобирали столько?
– Опа! – Похрен ощерился в сторону охотника – Так это, в Рыжем Лесу была у них эта… спецоперация на мутантов, там много народу покрошилось. А вещички-то, в натуре, ничего!
Бандит стал прикидывать на себя СКАТ-9 с плохо замытым кровавым пятном на спине, потом сел на корточки и пучком травы привел все в приемлемый вид.

Капитан ничего не ответил, просто отвернулся и рявкнул через плечо:
– Всем готовиться. Выступаем в восемь часов вечера.
В назначенный час двенадцать человек, облаченные по высшему разряду, оставили позади ветхие деревянные домишки и вышли на раздолбанную дорогу, ведущую на север. Солнце уже клонилось к закату, отбрасывая коричневые тени, цикады яростно стрекотали свои похоронные песни.

Примета такая есть: слишком сильно эти насекомые верещат к смерти. Ибо часто кроме них отпеть человека некому. Шаг за шагом дорога становится короче… и еще короче… и еще.

______________________________________________________________________

Впервые опубликовано: www.amk2.ru, 11.08.2011
Страница публикации: http://www.amk-2.ru/forum/index.php?s=&showtopic=626&view=findpost&p=20870

Редакция 11.12.2012

(с) Дмитрий Гурыч, 2011