Белый поселок

Здесь-то, вот, мастера заливать собрались, у всех подвиги какие-то. Кто кровососа за ноздри хватает, кто Трамплин на завтрак без маргарина хавает. А уж таскавших артефакты мешками – пруд пруди, вот только подозрительно нищие все. А, если без дураков, кто из них, героев, хаживал в одиночку хотя бы за Радар? Это уже бывалые, серьезные люди, им здесь делать нечего, новички, конечно, в рот смотрят, но толку-то? Народ без серьезного дела мельчает, привыкает пить, сидит на одном месте. И без того маленькая Зона становится больше его собственного убогого мирка. Герои вырождаются в рассказчиков. Скучно. Бывалым по масти и по нутру общество таких же, а опытных людей, настоящих рейдовиков, здесь сейчас мало, больше собирателей, копателей да просто лентяев. Хорошо, что Долг карты запретил, а то понабежало бы всякой шушеры захребетной, нечистой на руку. А серьезного человека сразу по взгляду определишь, был он по ту сторону Излучателя или нет. Да ты, браток, с Выжигателем не путай, Излучатель – это уже за Припять топать, это уже ЧАЭС! Не верю я в тамошний, якобы, небесный камень, думаю так: антенны там или еще что. Вещающее. Заманивающее.

А что дальше на Север – точно никому не известно. Кое-кто туда ходит, конечно. Те, кто тропки знает, одиночки, что со всеми у костра горькую не глушат. Изредка только встретишь такого: взгляд у него цепкий и холодный одновременно. Значит, далеко человек ходил, много чего видел. Тропки свои никому не выдаст и совсем не по жлобству, просто уходят туда редкие смельчаки, а возвращаются редкие из редких, понимаешь ведь сам? Да и это полбеды еще. Что с собой приносят – конечно, важно, но не сказать, что предельно интересно. Кем возвращаются – вопрос куда более существенный.

Но, веришь, есть вещи и поинтересней Зарадарья. Ну да, за Выжигателем аномалии помощнее, артефакты получше, радиация сумасшедшая, этого в Припяти и на ЧАЭС хватает, как монолитовцы там выживают – ума не приложу. Но о Припяти – из правды и вранья – что-то более-менее известно. А вот был ли ты, к примеру, в Белом поселке? Поди и не слыхал о таком? Это совсем не фунт изюму, это уже Скрытые Территории. С Закрытыми не путай.

Скрытые территории есть много где, но частями, вкраплениями, просто идешь и вдруг видишь, что этого места нет на карте, в КПК твое положение определено неправильно, в общем, полная чертовщина. А есть целые большие участки, которые вообще вроде как перед тобой, а «не обозначены» на картах и никакой GPS тебя там не разыщет. Кое-кто считает, что вроде как в другие миры или измерения ходы тут есть, что там и кроются эти самые Скрытые Территории. Чаще незаметно все меняется, но может и разом все измениться. Глядишь: и лесок тот же, и озерцо, а перешагнул… что-то, какую-то грань и начинается: тень в душе поднимается, места уже тревожат, а на карте твоя отметка на границе, дескать, вышел ты из зоны обслуживания. И чем дальше – тем страннее. Видения всякие, наверное и время там по-другому течет…

Короче, иду как-то из Темной Долины на Бар. И – аккурат у болота – увязался за мной целый выводок бюреров, а место опасное – там Сколы попадаются. Ну, аномалии такие: на деревьях в дождливые дни вырастает ниточка из мха-мутанта — он наподобие сталактита растет и свешивается – а на конце черный шар, покрытый крупными многогранными короткими шипами. Аномалия так устроена, что шар с ниточки может сорвать только громкий резкий звук или взрыв, отрываясь, шар мгновенно каменеет и внутренние напряжения в нем таковы, что он тут же разрывается на десятки осколков. Мне один умный человек рассказывал, из ученой братии. Работает эта штука примерно как мутировавший Вороний Глаз, растение такое – только ты получаешь не ядовитые брызги, а ядовитые осколки. Генке Басурману как-то чуть ногу не отрезали, когда ему в незащищенную лодыжку такой осколок впился, все распухло потом, гангрена началась. Болотный Доктор ногу спас.

Ну да отвлекся я.

В общем, загнали меня бюреры на скалу, камни кидают, а мне и стрелять нельзя, чтобы аномалии не потревожить. К тому же под скалой еще и Дождевик обнаружился. Это примерно то же самое, только выросшее над Киселем, в его парах, при отрывании «плода» разлетаются и осколки, и кислотные брызги. В общем, попал. Думаю: конец пришел, и письмо прощальное некому передать будет. Сожрут, нелюди, вместе с письмом, сапогами и парой Медуз в рюкзаке. Уже и гранату достал, чтобы, значит, живым не даться, но вижу: на краю скалы марево какое-то. Кинул болт – ни вспышки, ни громкого звука, просто болт исчез. Ну, думаю, может то телепорт или что-то подобное, слыхал, что бывают такие штуки, что людей с места на место переносят, правда ни одного живого свидетеля того я не видел раньше. Так может… того, перенесет и меня куда-нибудь? Выбора особого нет, не до жиру, бюреры уже на скалу лезут, сиганул я в это марево.

В глазах потемнело, потом черный туман в глазах после обморока рассеивается, вижу, что лежу на каких-то ржавых железках, мусоре, камнях. Ветер где-то сильно гудит, а самого ветра не ощущается. Осмотрелся. Лежу на вогнутой площадке, вроде большой взрывной воронки, наполненной всяким хламом. Вокруг дома стоят, шесть или семь – абсолютно белые, будто вымазанные известью. Небо синее-синее и на нем небольшие облачка – кольцом, вокруг поселка, значит. И далее – кольцами пореже. А за домами виднеются реденькие деревья, серо-бирюзового цвета. А еще за ними… не описать словами, небо – в воздух, в плотный дым переходит, как будто стена из несущихся потоков, как бы застывшая, кругом вокруг всего этого проклятого места. Похоже на центрифугу, только изнутри. Хотел сразу из этого поселка направиться через это марево – так дозиметр у деревьев за околицей скакнул с места до предела и тут же сдох. Думаю: нет, так ломиться не дело, быстренько вышел назад, на то место, где приземлился. Пришлось поправиться антирадом, а недешев он нынче, любопытство оказалось наказуемо.

Глянул на КПК: и ЧАЭС и Припять у меня где-то на юге, моя метка на северной границе карты, больше ничего. Дозиметр кончился, детектор аномалий молчит. И чувство такое нехорошее, вроде как никого, вроде и нет, а это-то и пугает. Очень не по себе. Дома обошел сначала, оказалось, обычные одноэтажные деревенские хаты, только на них пыль какая-то, как мел, въелась в дерево и камень, не пачкается и не вытирается. Потому как внутри все нормально: мебель какая-то даже осталась, но, что интересно: где хоть одно стекло выбито – все изнутри тоже белое, все в этой штуке.

И только я обошел все постройки – их всего-то ничего – начинается выброс. Ну, я подвал увидел – кольцо из пола торчит – рванул, сиганул вниз. А там запах такой… с корицей что ли. И светится что-то, будто толстые веревки на полу. Фонарик налобный включаю и чувствую, что к полу прирос. Все стены покрыты какой-то бурой дрянью, похожей на слипшиеся листья, и вдоль них – трупы, весь подвал. Да не просто трупы – будто как наполовину мумии, от них запах такой и идет. А на полу – здоровенные гады, я тогда веретенника не видел еще, а те ну огромные, с пожарный рукав толщиной и светятся в темноте, к тому же. На меня нацелились было, да свет их отпугнул, отпрянули и в щели забились, шипят. Хорошо, что я сразу затих, фонарь погасил и замер – у тех тварей глаз и ушей нет, реагируют они на тепло, но неподвижные объекты редко трогают. Жутко: земля ходуном, шипение этих шлангов в темноте… Пересидел кое-как выброс, потихоньку открыл дверь подвала, да и, было, рванул оттуда, так один веретенник впился в сапог, выволок я его из темноты, тварь отвалилась и как будто плющить ее начало: пузыри внутри перекатываются, шкура на свету дымится, местами гад съеживается как шагренева кожа. А потом как лопнет! И во все стороны белая пыль полетела! На кожу попала – жжется страшно, думал подохну, из флаги платок намочил и оттер по-быстрому. Только тогда дух перевел. Многовато приключений для начала: бюреры, телепорт в никуда, поселок мертвецов, мумии, веретенники, выброс. И такое… Но, оказалось, это было только именно началом. Подвал затрещал, доски отлетать начали. И оттуда полезли зомби, ну, те самые, мумии.
Откуда я знаю, почему. Наверное, выброс их оживляет. А, может, выспались, а тут и ужин подвалил.

Хорошо, что когда я выбирался из воронки, приметил, что у одного здания труба кирпичная есть, котельная, скорее всего, там раньше была. Ну, думаю, может и скобы на ней, потому как на крыше точно не спрятаться, зомби через чердак до тебя запросто доберутся, это только сначала они кажутся неповоротливыми. Выбегаю, смотрю – вон она, труба. Рванулся к ней, точно, есть скобы. Ржавые, шатаются, но забрался по ним на самый верх, а там площадка стальная, на ней и расположился. Подсчитал запасы, ничего утешительного: дроби три десятка патронов – это при том, что из обреза с трубы никого не достанешь. Еще было два рожка к АК, но толку – автомат-то у бюреров остался. Ну, видавший времена получше, тэтэшник еще, да четыре обоймы. Две РГД. Все.

А зомби, видать, меня потеряли, бродят по поселку. А где за дома выходят, ну, в это марево сквозь радиацию – что-то происходит с ними, как будто хватает их ветер и разрывает, а белая пыль несется вокруг поселка, вплетаясь колечками в общий вихрь «центрифуги». И тут меня осенило! Это ж аномалия такая, огромная! Поселок в центре своеобразного урагана находится, в «глазу», стало быть, где полный штиль. Отсюда и тот шум ветра, хотя ветра не наблюдается. Просто вокруг поселка он, сплошным непроходимым кольцом. Понимаю, что попал крепко как никогда. Зомби, между тем, видимо, поняли, что на окраине смерть им, если вообще есть для них такая, но, тем не менее, постепенно собрались в центре поселка. Стоят, будто трут о чем-то. Ну, думаю, что-то не ладно, зомби на сходы сами не собираются, либо контролер тут есть, либо… еще кто-то. Или что-то. Перспектив особых пока нет, перекусил, воду из фляги допил. Между тем, время к ночи идет. Тут-то и окончательно жуть проняла. Ночью-то этим странным веретенникам нечего бояться. А на трубе они меня враз достанут. Рядом с лестницей громоотвод, по нему и поднимутся, если учуют. А неподвижно сидеть всю ночь я никак не смогу. Тогда учуют обязательно, у этого гада змеиные теплочувствительные органы мутировали в настоящие сканеры, они могут засекать тепло за десяток километров. Обычно в Зоне они попадаются крайне редко, но тут случай особый: убивать их некому и, к тому же, целое гнездо, а может и не одно.
Веретенник – это змея-мутант, точнее не совсем змея, а ящерица, что-то типа веретеницы, оттого ее веретенником и стали звать, наверное. В Зоне ее двигательные «чешуйки» огрубели и приобрели на концах твердость стали, поэтому гад может карабкаться практически по отвесным, но твердым поверхностям. То есть, со старого кирпича может и упадет, он просто крошиться будет от чешуек, а по громоотводу залезут точно. Да, пара чешуек возле головы и пара возле хвоста видоизменились в тонкие и прочные отростки с коготками на конце. Нередко такая змея цепляется парой таких отростков за дерево и свешивается – над тропой, например, ожидая добычу. А если промахивается, то крутится на месте, размахивая второй парой, ища опору, чтобы перебросить тело за убегающей жертвой. Правда обычно они света не боятся и в темноте не светятся. А эти – особые какие-то, видимо новый вид. А может подземные твари, нашедшие выход. А может… еще откуда, из параллельного мира… если я сам к ним в тот мир и не свалился. И нечего тут брови хмурить, ты, поди, обычного-то веретенника не видел, они на Радаре водятся, в болоте, да на Склады иногда заползают, а ты, зуб даю, и не бывал там ни разу? Да там свободовцы их тут же поштучно отстреливают – Сахаров за железу гада какую-то больно щедро отваливает. А за такого может и больше в разы отслюнявит, только все яснее начинает казаться, что скорее сами эти твари скоро меня препарируют и после мной же совместно закусят.
Еще грустнее стало. Мысли полезли о сгинувших сталкерах: сколькие из них вот так же видели, пока… пока не началось.

Да, пока не началось… да вот, уже и начнется сейчас. Солнцу далеко садиться не надо, оно почти исчезло на середине неба за ураганом, тени от домов поползли, было, да и тут же обрубились темно-серой тьмой. Только слышно, как вдали ветер гудит. Да редкий звук нетвердых шагов снизу, по мусору.
Вскоре совсем стемнело. С разных сторон в темноте показались светящиеся «веревки».

Как только веретенники вылезли из укрытий, шарканье ног стало явно приближаться. Рискнув включить фонарик, в его узком пляшущем – руки у тебя не затрясутся от такого? — луче я увидел следующую картину: зомби шли к трубе, не разбредаясь и не сворачивая. А так как кроме веретенников, вроде, никого больше не появилось, вывод был один: гады и направляли «подшефных». Уж не знаю, как, их мозга явно недостаточно для контроля человека, пусть и полутрупа, но это, блин, Зона! Не было контролера, понимаешь, а зомби идут точнехонько ко мне. Кроме них только эти гады, каков вывод? Вот у меня руки-то и ходят ходуном, в голове гудение, хмарь подымается, вот-вот стошнит еще. Оружия, вроде, у зомбаков нету, но долго ли… и точно, увидал, идут двое, тащат РПГ. Тут куда ни попади, труба старая, рухнем по-любому, тогда и мне хана.

В этот самый момент, вдруг слышу голос: «Эй, сталкер!». Оборачиваюсь. На краю поселка две фигуры стоят, будто светящиеся. Блин, думаю, ну вот и архангелы. Значит, точно хана. А один из них и говорит, точнее, будто голос в голове раздается. «Сталкер – говорит – не задавай вопросов, просто прыгай!» — «Куда прыгать-то?» — спрашиваю. «В трубу, в трубу прыгай!» — и достает что-то вроде из-под плаща. По ушам рубануло – это зомби из РПГ выстрелил. В тот же момент ярчайшая вспышка по всему небу и… дальше я падаю в трубу. Саданулся головой крепко, пока летел, думал, в лепешку расплющусь, да какая-то паутина вроде падение смягчила. Рухнул вроде в кирпичи, руку прошила дикая боль… дальше провал.

«Эй, сталкер!» — слышу снова. Очнулся. Костер, на нем вертел, на вертеле кабанье мясо. Внутри горит, будто углей напихали в самое горло. «Да, Семен — тот же голос – хорош твой самогон. Вишь, очнулся. А всего делов: чеснок, Конский Хвост, Кровь камня и немного Киселя, хе-хе!» Тут видит, как меня передернуло, смеется: «Да ладно, паря, насчет Киселя я пошутил! Нету его здесь… а жаль». Брови сначала врезались – густые, седые. И глаза под ними отсвечивают как угли, на темном лице. Потом усы и борода из-под запахнутого капюшона показались. На вид лет пятьдесят, мощные плечи, за плечами СВУ. Семен оказался еще краше: борода лопатой до груди, под ней – вроде ряса поверх сталкерского комбеза, на рясе – распятие. Рядом, прислонен к стене… я аж привстал – СКС! Ну да! Самозарядный карабин Симонова, калибр 7,62. И где взял только! Но что было в руках – вообще сказка: SPAS, вроде, но светится эдак синевато.

«Рука твоя скоро пройдет, у Семена самогончик непростой» — сказал первый и затянулся трубкой. Глаза скосил: рука вроде в гипсе или в глине какой. И свечение от гипса похожее, слабое. Первый протянул мне кусок жареной кабанятины, сам тоже взял и товарищу передал. «Звиняй, мы хлеб твой взяли, у нас давненько его не было» — голос второго оказался ровным и совершенно спокойным. «Компенсируем, не волнуйся» — и подает мне артефакт. Занятная штуковина, упакованная в пластиковый научный чехол, приоткрыл его – в глаза ударил тот самый ярчайший свет, что накануне видел, когда в трубу сигал. «Бери, бери, у нас этого добра хватает. Глаза только береги, не смотри часто…» Посидели дальше, поговорили ночку. Пригодилась и пара бутылок водки, что у меня в рюкзаке были. И как не разбились? И тут судьба, верно.

Короче говоря, они там «мимоходом» оказались, как сами выразились, да только что-то застряли. Место гиблое: зомби только и пси-веретенники. Я, кстати, прав оказался: у зомби с веретенниками обратная интуитивная связь. То есть, ползучие гады «подключаются» к мозгам зомби и дают им информацию о дичи – меня аж передернуло – зомби съедают мозги и частично объедают тело, а веретенники доедают труп, если голодно, то могут и кости потом съесть. Артефакты там есть, «камушки», как звали их два старика. Внешне как яркие голубоватые угольки, только эффект от использования артефакта страшный: при активации (а как это делается – не скажу, извини) он испускает сначала вспышку света, такую, что обгорает кожа, потом следует гравиимпульс и происходят странные вещи: все становится с ног на голову, выпущенная граната от РПГ тут же ударяется в землю, люди валятся ничком, а веретенники… они съеживаются взрываются, как на солнце, зомби же, тоже исходя облаком белой пыли, снова становятся теми полумумиями – до следующей ночи или до следующего выводка веретенников, которые их растаскивают в свои норы, в подвалы. После разрядки артефакта, как после выброса, начинается дождь и он образует со «свежей» пылью корку. Днем она высохнет, вспучится и беззвучно взорвется, все окрестности снова наполнятся этой самой жгучей белой пылью, которая въестся во все, во что может, только следующий дождь сможет очистить воздух, а до того момента все, кто попадает туда – превращаются в зомби, вдыхая пыль. И навсегда остаются, пополняя местное население. Старики и мне сначала говорили, что все, мол, парень, пропала твоя голова, выхода нет отсюдова. Не смогу я с ними… то ли навыков нет, то ли оборудования… а, может, вообще не такие эти двое, не такое как обычные сталкеры. Но как узнали они, что у меня две Медузы есть, аж всполошились. Вроде артефакт плевый, но это для нас. Там, в том мире, в Белом поселке, его не может по каким-то причинам образовываться, скорее всего, нет соответствующих аномалий. Но – с помощью Медузы можно попробовать выбраться оттуда, обратно. У меня в рюкзаке два билета, один мне, другой – им.

Ну, пока еще сидели, рассказали мне о тамошней природе. Короче, вокруг поселка везде плотный движущийся воздух – как будто огромный ураган застыл неподвижно, но это только кажется, что застыл, так быстро он несется. Если пройти в урагане несколько сот метров – ветер стихает до фактически штиля, но воздух густеет до консистенции желе, потом затвердевает, одновременно температура среды и радиоактивность повышаются до безумных единиц, а потом подходишь к истинной границе всей аномалии. На что похоже? Со слов стариков, напоминает пышащую жаром стену, как будто вулканическая лава не застыла, а остановилась во времени. То есть, вся эта аномалия расположена внутри огромного раскаленного цилиндра. «И знаешь, что? — первый говорит – Семену как-то привиделось во сне – а сны у него вещие – что ураган этот грибовидной формы. Ну вроде ядерного взрыва. А мы в полой ножке этого «гриба» находимся, стало быть. Как в «глазе» урагана. Внутри взрыва. Так-то вот». И смотрят оба прямо в глаза. И не смеются ни разу.

«А вокруг взрыва что?» — спрашиваю. «Да, вроде, город вокруг» – Семен отвечает. «Припять?» — я ему. «Нет, ЖИВОЙ город. Точно говорю. Огоньки ездящих снаружи по шоссе машин, точнее, фар точно видел, а еще – рекламы, деревья, дорожки, людей гуляющих». Во как. Самогончик и вправду непростой у Семена. Всякое им, видать, постоянно видится с него. Но – это не значит, что «этого» нет на самом деле.

Из дальнейшего рассказа следовало, что «глаз» этот – урагана или взрыва – единственное обитаемое место. За его границы, в сам вихрь, могут только эти двое выходить – у них плащи и костюмы особенные, секрета не раскрыли, сколько ни просил. Там, у границ, которые вроде стенок взрыва и находят эти артефакты, «камушки». Так что простой сталкер никогда такой не получит. Простой смертный сталкер, в смысле.

Дальше вроде и к утру дело, рука зажила – за одну ночь! Гипс померк, срезали его. Вышли из схрона – это как раз в котельной оказалось, над которой труба… была. Вся площадь в корке застывшей пыли. Тут первый старик – Федор Синица, так представился – смотрит на небо. Выброс говорит, снова будет, чую. Часто они там, время там не такое, свое, капризное. Год может пролететь за час, а час растянуться на год. Но выброс очень кстати. Погоди, дескать, сталкер, многое увидишь. Только потерпеть придется.

Берет у меня с пояса РГД и кидает на улицу. Рвануло. Корка белая тут же в пыль превратилась, взметнулась облаком, заволакивать стала все вокруг, я противогаз скорее достал, перчатки резиновые, чтобы не жгло кожу-то, да и в ряды зомби как-то совсем неохота. Ан тут и сам выброс подоспел. Старики противогазы и не думают напяливать, достали откуда-то рыбачью сеть и исчезли с ней в пыли. Потом появляются, смеются. «Ничего, сталкер, не боись, с прибытком будешь, потом добрым словом не раз помянешь». Закурили. Снаружи грохочет, а они какие-то анекдоты травят, да Семен все на сапоги жалуется. Потом дождь хлынул, как всегда после выброса бывает, а как закончился, они зовут с собой, пошли де за самородками… Снял противогаз, пошел.

Оказалось, рыбачью сеть они растянули над несколькими колышками, где раньше вроде теплицы были… а, может, это они специально это сооружение сами и построили. Пыль с земли водой смыло почти, только на сети висят белые капли – как тесто, только из этой белой пыли с водой. Набрали старики «теста» целую жестянку от тушенки. Пошли, говорят, теперь мы тебя угощать должны. Опять сели к костру, Синица еще мяса насадил на вертел. Семен самогону достал, смеялся еще: пей, дескать, это – простой, не «глючный», просто накатит, по-доброму. Присели, выпили, закурили. Синица из теста вылепил два «бублика» или обруча, не знаю, как правильно сказать. А потом бросил в огонь. Через час – пока уговорили еще бутылку – достает два обруча, красного цвета. Вот, говорит, это – уникальная и ценная вещь. Эта штука называется «Ухо», их пара и сделаны они в этом особом месте. Их энергетические следы все равно в этой реальности, в той аномалии останутся, как отпечаток на сыром асфальте – это всегда происходит, когда рождается артефакт… или человек. И они друг друга будут слышать, эти Уши. Одно себе оставь, другое можешь дать самому дорогому человеку – и будете слышать друг друга на любом расстоянии главное, чтобы один из вас в Зоне был. Ну, как в роуминге, хе-хе. Пыль это непростая. Пси-пыль, короче. Она усиливает пси-эффект, именно поэтому веретенники так легко связываются с мозгами более высокоорганизованных организмов – они едят эту пыль, жрут – все время. Но тебе ее есть не надо, это Ухо – это очень мощный сгусток пси-поля этой пыли, потому что «изделие» сделано как надо… старик прокашлялся и зарокотал смехом. «Сейчас давай Медузу, мы ее заработали – попыхивая трубкой, пропыхтел еще Синица – вторую, как мы уйдем, бросишь туда – он показал на центр воронки с мусором, где я очнулся после телепорта – дальше ничего не бойся и ничего не делай. Все равно Оно сильнее…». После две фигуры запахнули одежду, надели капюшоны. Сверкнули пояса с артефактами, фигуры снова засветились, как при первой встрече. А дальше оба старика ни слова не говоря ушли обратно в ураган. Во взрыв.

Ну, кинул я Медузу в эту воронку, что-то грохнуло, тут же со всех сторон подул ветер, будто включился гигантский пылесос, меня потащило в центр воронки, где уже образовалось знакомое марево. И пока в глазах не потемнело, оглянувшись я увидел, что ураган в этот момент стих, будто вся его сила теперь помогала мне покинуть мне это место. И только в отдалении ясно виднелись две фигуры – у сплошной раскаленной огненной стены, границы аномалии, взрыва, «гриба», будто состоящей из огня и раскаленной лавы, застывших в пространстве и времени. Воздух стал стеклянным, повсюду я видел эту огненную стену – до самого неба, которую ранее скрывал ураган и вечная эта пси-пыль в нем. И как же мне казалось, что до этого я видел небо, какие-то тучки, закат? Вот, что покоя не давало долго, не дает и сейчас. Там, где виделись поначалу игрушечные комочки облаков в размытой подсеренной лазури – высилась грязно-красно-оранжевая стена ядерного пламени, поглотившая, казалось, весь этот аномальный иллюзорный мир в один миг… Ужас парализовал мозг, сердце встало ледяным гвоздем в груди… но жуткая мысль-откровение… о крушении миров… падении во мрак… которая, казалось, вот-вот будет прочитана мозгом – сорвалась в пучину бессознательного, уносясь в неизвестность вместе с увиденным. А дальше исчезла и эта ужасная стена, и домики, белые как мука, и старики, и весь осколок этого странного скорбного мира. Сердце оттаяло и сжалось так, что слезы из глаз потоком, ручьем брызнули. А после снова темень рассеивается и я с высоты метров десяти плюхаюсь в болото, как раз возле лагеря свободовцев на Складах. Они мне веревку бросили, тянут меня из трясины и ржут. А у меня слезы из глаз текут. «Не плачь, девчонка – говорит один – пройдут дожди! Солдат вернется, ты только жди!» И дает косяк.

Дня два я у свободовцев провел, пока в себя пришел. Трясло так, что ни трава, ни водка не пробирали. А Ухо второе я потом отдал… кому надо. Давай, что ли, махнем еще по стаканчику, за счастье выживать, когда себя уже и сам похоронил. Да за людей добрых, двух стариков, за две неприкаянные души. Встретимся еще, чую.

© Дмитрий Гурыч, 2009

Оставить комментарий